Потребности имеют самый разнообразный характер: от элементарных потребностей в пище, жилье и проч., до самых высших социальных и духовных потребностей. Направляя свое внимание на объекты внешнего мира с целью удовлетворения собственных потребностей и интересов, человек познает их свойства и на этой базе оценивает их как удовлетворяющие или не удовлетворяющие его потребности и интересы, т. е. производит их оценку. Обусловливаясь потребностями и интересами, цель по отношению к ним выступает как идеальный, мысленный образ создаваемой людьми ценности.
В тоже время, цель, сама по себе, является глобальной потребностью человека, без которой его жизнь теряет смысл. Сначала определяется цель, а затем уже человек приступает к ее практическому воплощению. Когда заканчивается определенный цикл деятельности, в результате которого поставленная цель достигнута, то должны ставиться новые цели, иначе, не смотря на достигнутую цель, человек впадает в состояние депрессии и разочарований.
Цель, будучи образом ценности (истинной или ложной), в отличие от потребности является ценностью применительно к индивидуальному сознанию – это мысленная ценность. Поэтому осуществленная цель перестает быть целью.
Для биолога, согласно Гансу Селье, главная потребность или цель жизни – в сохранении и реализации врожденных способностей и влечений с наименьшим ущербом и неудачами. Для потребности душевного равновесия человеку нужна цель и гордость, что он трудится ради нее. Единственная жизненная установка, при которой средства и конечные цели совпадают, - гедоническая – цель наслаждения. Это всегда ближайшие цели и потребности. Совсем другая потребность проявляется в удовлетворении, которое испытывают, скажем, шеф-повар и музыкант: они желают творить и заслужить этим любовь. Философские, религиозные и политические идеалы с давних пор эффективно служили человеку в его поисках отдаленной цели, которой можно посвятить всю жизнь.
Так называемые духовные потребности могут регулироваться в зависимости от главной, определяющей потребности человека, которая нередко определяет главную цель жизни и ее смысл. В этом процессе регулируемые, ранее субъективные, потребности в большей или меньшей мере осознаются как объекты анализа, отдаленные от субъекта и даже "чужие".
Во многих древних и нынешних учениях, в качестве жизненной цели предписывается выделить из всех "духовных" потребностей потребность самосовершенствоваться; из всех сознательных поступков – умение выбрать себя, что предполагает согласование рассудка и чувств. "Я" – это тот, кто выбирает себя. Но "я" это также часть "мы", т.е. взгляды, воззрения и ценности, которые принадлежат сообществу "мы". "Я" выбирает себя в пределах "мы", что и обусловливает основной спектр потребностей и эмоций, как и выбора способов достижения цели.
В более общем плане, дуальное деление чувств, как на симпатию и антипатию, любовь и отвращение, сострадание и черствость - это широко распространенные признаки дуального членения человеческой среды на "мы" и "они". "Мы" – то, что соответствует воображаемым идеалам человека. "Они" ("чужие") – то, что чуждо, не одобряемо. Этот примитивный дуализм является одной из причин войн и несчастий людей. В то же время подобный, подход нередко определяет цели и духовные потребности людей, их понимание справедливости, счастья и т.д.
С точки зрения психологии, счастье часто понимается как совпадение достигнутого, реализованного с замыслом или целью. Радость и удовольствие – ступеньками ниже. Но суть потребности в этих чувствах часто остается все той же. Эта суть – в замыслах, идеалах, целях, мечтах. Однако счастье в отношении цели и мечты – это все же не столько точка их свершения, как процесс, который в случае удовлетворения духовных потребностей и достижения целей следует обновлять.
Статья подготовлена по материалам статьи "Мои старые записи" данного подраздела.