В статьях этого раздела я неоднократно и порой раздраженно высказывался против засилья мистики в современной неклассической физической науке. Но в целом, я вовсе не против мистики в науке. Попробую пояснить свою позицию примером, взятым из статьи "Мистика и наука"
http://www.scorcher.ru/art/science/science_and_mist.php
"Начнем со зримых примеров характерных проявлений мистики и науки.
Пробираясь в ночном незнакомом лесу мимо кладбища, вздрагивая от малейшего шороха, живо воображая завораживающие картины и истово моля, чтобы побыстрее пронесло и кончилось, мы - "мистики", а когда утром приходим в лабу, включаем компьютерную систему экспериментальной проверки собственного предположения, вытекающего из некоторых вполне обоснованных начальных допущений, мы - ученые".
Этим фрагментом я хотел обратить внимание на тот факт, что механизмы "мистического" и "научного" мышления присутствуют и сосуществуют в нас. Основная обработка информации, как известно, происходит на уровне подсознания, который мы почти не контролируем – кроме отсылания туда своих запросов и заданий. Где уж тут возможность разделить "мистический" и "научный" механизмы? Такой возможности нет, и пусть эти механизмы работают, простите за просторечие, на полную катушку. А вот сознание должно все же как-то фильтровать продукты работы этих механизмов.
То есть, меня возмущает не мистика, как таковая, а засилье мистики под эгидой науки. Когда утверждается, что всякие, там, экстрасенсы – это не реальность, а вот еще более мистические, против экстрасенсорики, положения СТО - специальной теории относительности – это уже "священная корова", которую нельзя никоим образом критиковать. Именно так, были и постановление ВКПб и закрытые постановления Академии Наук СССР, запрещавшие публиковать критические статьи по части СТО Эйнштейна.
Есть и еще не менее существенное соображение относительно правомочности или целесообразности использования мистики в науке. Попробую также пояснить свое понимание более или менее понятным примером:
Сосед Моллы Насредина проходит мимо его дома ночью и видит Насредина, что-то ищущего во дворе.
- Что ты ищешь, Молла?
- Да, вот, кольцо потерял, ищу.
- И где ты его потерял?
- В доме.
- А почему же ты его ищешь во дворе?
- Так в комнате темно, я там его все равно не найду, а здесь светло, луна светит.
Доводы Моллы казалось бы парадоксальны, однако шанс найти кольцо во дворе все же у него есть. Возможные варианты придумайте сами. А речь я веду к тому, что в любой науке, в том числе в теоретической физике, потенциально имеются сотни возможностей и вариантов как для открытий, так и для объяснения открытий. Если так сказать "прагматические" подходы себя уже исчерпали – перепахали подобающее им поле научных кладов, – то остается еще возможность что-то накопать посредством приобщения к этому процессу мистических манипуляций.
В конце концов, мистика здесь сводится к возможностям подбора исходных математических фрагментов, позволяющих путем последующих их комбинаций получать в том или ином смысле значимый научный результат. Я называю это аппроксимацией. Аппроксимацией я занимался уже десятки лет и знаю, что едва ли не под любые результаты наблюдений можно подобрать несколько удачных комбинаций, аппроксимирующих результат, исходя из любого рода предположений или вовсе обходясь без таковых. Это как в одной песенной мудрости: "Если долго мучиться, что-нибудь получится". Ну, и некоторое искусство или навыки манипулирования в поиске подходящих аппроксимаций тоже должны быть.
Однако и возможности "мистического" поиска научных кладов тоже не беспредельны. Все чаще говорят о том, что теоретическая физика уже заходит в тупик. Какой выход? – Разрешить Молле Насредину искать свое кольцо и в комнате, и во дворе, а не навязывать лишь один вариант с запретом его критики сторонниками другого подхода.
Ученые мужья совсем уж не безгрешны, как они нередко о себе твердят. На самом деле, они бывают весьма агрессивны в отстаивании однажды занятой ими территории и в запрете поиска на территориях иных. Но если ограничить поиск канонизированными установками и запретами в той или иной, мягкой или жесткой, форме, то это означает исключить какие-то возможности в науке для ее продвижения вперед.
Но при этом я однозначный сторонник того, чтобы не смешивать мистическую интерпретацию и научный результат. Мистику, прежде всего, отличает ее своеобразный мистический язык: "искривляющееся пространство", "замедляющееся время" и все такое прочее, о чем не буду повторяться, так как не однажды об этом говорил. Это язык, который можно сделать привычным путем многократного повторения бессмысленных словосочетаний, но это язык, не имеющий адекватного отображения в научном языке.
Смежные темы: