Реальность, как действительность и истина, всегда одна для материалистов и идеалистов, однако представления о реальности бывают разными в материализме и идеализме и просто в головах разных людей. Материалист может прочесть десяток умных книг по этой теме и не найти ответа на вопрос почему представления о реальности сограждан, склонных к идеализму, существенно иные, чем у него, и есть ли причины видеть мир и реальность так, как их воспринимает идеалист. Тогда для материалиста остается один способ получить ответы – задавать вопросы самому себе.
Я еще не знаю, что будет в этой статье и закончу ли я ее вообще. Знаю только то, что идеализм, как и восприятие реальности, – это не простая вещь. Она связана с теми механизмами нашего интеллекта, посредством которых мы моделируем сей бренный мир. Но об этом я, возможно, еще расскажу, однако не сейчас и не в этом разделе, а там где будут материалы по моделированию в разных его аспектах.
Почему этот вопрос о реальности в идеализме не простой? Да хотя бы потому, что и так называющие себя диалектические материалисты впадают в дикий субъективизм, когда дело доходит до интерпретации реальности в терминах понятий времени и пространства применительно к современному отношению науки к этому вопросу и вообще во всех прочих смыслах. Но сейчас я не буду об этом говорить, а впрочем
я уже об этом говорил в других своих статьях.
Я считаю себя материалистом. Как же я могу судить об идеалистах и о том понимании реальности, что есть в философии идеализма и, главное, в их головах? Только по себе – иного не остается, иначе это будет перепев чужих слов.
Есть люди, которые по своей природе идеалисты, о них мне трудно судить. Но большинство обычных людей – стихийные материалисты. Во всяком случае так утверждают некоторые исследователи. То есть, для большинства обычных людей внешний мир в их представлении вполне реален. Почему же для многих выдающихся ученых это представление о реальности оказывается как бы не совсем таким, смещенным в идеализм?
Возможно, на этом дрейфе понимания реальности в идеализм сказывается предмет их размышлений. В особенности касательно тем, где в мире все не однозначно. Я, например, не могу себе объяснить, как реальность, что такое самосознание. Как бы я мысленно ни убирал из себя вещественные и даже интеллектуальные компоненты, все равно это "я есть я" как-то остается. Я также не могу представить реальность бесконечности пространства или его конечность. Не могу также себе представить, как реальность, бесконечное деление материи (молекулы, атомы, ядра атомов и электроны, элементарные частицы и т.д.), но и не могу представить, что это деление вдруг где-то прекратится и останутся какие-то "болванки" без структуры и взаимодействия (которое возможно лишь через структуру) с остальным миром.
Человек не может оставить себя без объяснений реальности, даже если он не находит их с позиций материализма – это не в его природе. Но тогда остается иная философская возможность – идеализм. Вот и Гейзенберг, возможно задался подобным вопросом о делимости материи и закончил: "В грандиозном напряжении, с каким наша эпоха работает в этой области, позволительно видеть выражение человеческого порыва проникнуть в интимнейшую суть вещей. Я не виноват, если эта суть не материальной природы, если нам приходится иметь тут дело скорее с идеями, чем с их материальным отображением". В. Гейзенберг, Шаги за горизонт.
Помнится, еще в предстуденческие годы я задался вопросом о механизме инерции и затем по какой-то внутренней подсказке решил не пытаться поступать на физический факультет. "Мог бы свихнуться" – подсказал мне внутренний голос относительно такой попытки проникновения в реальность. Ну а другие рассуждали над подобными проблемами и, не исключено, слегка свихнулись – в идеализм.
Мы, обычные люди, живем в обычном мире, требующем обычных действий. По этой причине мы, в большинстве своем, – стихийные материалисты. Но люди, размышляющие над тайнами мира и бытия, живут в мире ином. В нем уже иная, мнимая, реальность, трансформирующаяся в идеализм. В общем, как мне порой представляется, это и не трудно пояснить.
Вот, я с высоты десятого этажа смотрю из окна на сей бренный мир – реальность, окружающую меня с видимых сторон. Передо мной обзор в 180 градусов. Местность передо мной кажется как будто подымающейся при удалении от меня, но заканчивается там, где горизонт. Небо, напротив, при удалении спускается все ниже и соединяется с Землей на линии горизонта. Я знаю, по опыту, что это лишь иллюзия, но эта иллюзия наводит на мысль об условности восприятия сообщений моих органов чувств. И в этом я уже могу подозревать пока что слабый признак того, как можно в восприятии реальности сместиться в идеализм.
Далее, осознав эту условность в восприятии реальности, я, например, могу задуматься об условности наших измерений. Очень мелкие отрезки мы уже не можем замерить, если приближаться к молекулярному размеру. Но и откуда мне знать, что моя измерительная линейка имеет строго одинаковый размер, скажем, в Калуге и в Рязани? Может быть этот размер не одинаков на какую-то молекулярную величину. Как я могу предельно точно определить, скажем, одновременность двух событий, если я реально получаю не непосредственную информацию, а лишь сообщения о событиях. Даже если эти события передаются посредством световых сигналов, т.е. зрительно, то все равно сообщения и события происходят в разное время. Для звуковых сообщений это очевидно, но и сообщения посредством световых сигналов тоже имеют конечную скорость, вполне ощутимую, например, в масштабах расстояния от нас до Луны.
То есть, я хочу сказать, что мы живем обычной жизнью и думаем об обычных проблемах, которые рефлекторно возвращают нас в стихийный материализм. Но в интеллектуальном плане мы все же живем в своем внутреннем мире, который лишь особым образом отображает внешний мир, его реальность. А как же иначе? Во внешнем мире прошлого уже нет, а будущее еще не наступило. Но через призму нашего внутреннего мира мы видим недавнее прошлое, настоящее и ближайшее мгновение будущего в одной связке. А это уже есть, так сказать, наш природный идеализм – мы моделируем мир, но не в именно таком виде, каким он есть.
Точно так же, как и мы, некий высокоученый муж или философ живет в своем внутреннем мире. Но этот его внутренний мир заполнен другим видением реальности, другим содержанием и там другие проблемы, чем во внутреннем мире обычных людей. И этот муж или философ наблюдает и осмысливает "вещи" в своем мире совсем иного свойства, чем таковые в мире обычных людей. А постоянное и привычное пребывание в своем особом внутреннем мире, отдаленном от контактов с реальностью, делает для философа привычным и оторванный от реальности идеализм.
Попробуйте, например, поразмышлять на предмет: что там, где летал Гагарин, – день или ночь? Где верх или низ для обитателя космического аппарата, удалившегося от Земли? А где верх и низ у электрона в атоме? А что такое электрон – частица или волна? у него ведь есть свойства и того, и другого. Или лучше об этом не размышляйте. Иначе, если подобное занятие займет у вас несколько дней, то вы не только рискуете отвлечься от реальности и впасть в идеализм, но и... – в общем, не буду этого называть.
Так что не судите слишком строго научных мужей, если они вдруг начинают нести какую-то несусветную чушь об иной реальности, впадая в идеализм. Ведь сам великий Эйнштейн однажды сказал, что нормальный человек не станет размышлять о том, что такое есть время и пространство. Наверное, и об одновременности далеко разнесенных в пространстве событий нормальный человек тоже не станет, подобно Эйнштейну, размышлять.
Ну, в общем как-то так. Реальность может видеться по-разному. В каждом из нас есть и материалист, и идеалист. В зависимости от нашего образа жизни, рода занятий и предмета размышлений в нас проявляется тот или другой. Как сказал Гете: "В нас расцветает то, что мы питаем".
Вот таким образом я попытался ответить себе и вам на вопрос о реальности в идеализме и почему философия даже приверженцев материализма или диалектического материализма может смещаться в идеализм.